22 августа исполнилось 100 лет  личном кинорежиссёру Адольфа Гитлера Лени Рифеншталь. За неделю до юбилея её первый с 1954 года фильм «Подводные ощущения» встретили в Берлине единодуш­ным восторгом. На Рифеншталь перестали смотреть только как на вырази­теля фашистских идей. Новый век признал в ней свидетеля ХХ века.

100-летие Лени Рифеншталь воспринимается во всем мире не как политическое, а как культур­ное событие, возможность увидеть и услышать человека, деятельно пережившего и перестрадавшего XX век, притом сохранившего и невероятное оба­яние, и трезвый ум, и неистощимую рабо­тоспособность.

Ее монументальные фильмы о нацис­тском партайтаге в Нюрнберге «Триумф воли» (1934) и об Олимпийских Играх 1936 года в Берлине «Олимпия» (1938) стали подлинными шедеврами документального кино ХХ века.

Решение Нюрнбергского суда, очис­тившего её в 1948 году (после трехлетнего интернирования) от обвинений в соучас­тии в нацистских преступлениях и приз­навшего всего лишь «попутчицей» режи­ма, оставалось для еврейского «общественного мне­ния» пустой формальностью. До конца XX века Рифеншталь подвергалась остракизму со стороны многочисленных «киноакадемий» и европрессы.

Попытки вернуть фильмы Рифен­шталь в профессиональный контекст бы­ли невозможны. Английский Институт кино в I960 году отозвал своё приглаше­ние приехать в Лондон. Показ «Олимпии» в Берлине в 1972 году был отменён из-за протестов евреев. Исключени­ем оставался лишь скромный Теллуридский фестиваль в США, в 1974 году награ­дивший режиссёра серебряной медалью «за вклад».

Но что-то случилось с переходом человечества в новый век. Как ни странно, этот перелом прои­зошёл в России, где сегодня принимаются глупейшие «антифашистские» законы. Год назад в Петербурге Рифеншталь была награждена главным призом фестиваля «Послание к челове­ку», её встречали и провожали овацией.

Раньше только кинематографисты от­давали должное Рифеншталь, стыдливо оглядываясь на суровое еврейское «табу». Теперь на первый план вышла техническая революционность того, что сделала Рифеншталь в кино. Она снимала с самолета, ставила операторов на роли­ковые коньки, крепила камеру на подъ­ёмнике, взлетавшем одновременно с на­цистским флагом, прокладывала круго­вые рельсы вокруг трибуны с Гитлером, чтобы обеспечить разнообразие ракур­сов. Железный организатор, она безуп­речно руководила работой 30 камер, 36 операторов, 80 помощников, предос­тавленных в её распоряжение фюрером. Гений монтажа, она собирала свои филь­мы месяцами и годами, проводя за сто­лом по 20 часов в сутки.

Теперь трудно представить, чтобы хоть один вменяемый режиссер отказался от уникальных технических условий, ко­торые предоставил бы ему хоть чёрт, хоть дьявол. Но у Рифеншталь была ещё и воз­можность сохранить для истории образ величайших событий века, и она ею вос­пользовалась в полной мере. На первую встречу с Гитлером она напросилась ещё в 1932 году, может быть и не будучи столь аполитичной, как утверждает сейчас, но безошибочно чувствуя, что долг режиссё­ра — видеть и свидетельствовать. В конце концов, только благодаря Рифеншталь мы можем увидеть, как всё происходило.

Мы видим, как перед трибуной, на которой находятся вождь германского народа Адольф Гитлер и основатель олимпийского дви­жения барон Пьер де Кубертен, проходит француз­ская делегация и как один человек вски­дывает руки в арийском приветствии. И не только французская — почти все страны демонстрируют своё преклоне­ние перед возрождённой Германией.

И мы тогда понимаем, отчего так долго трави­ли Рифеншталь, боясь признать то, что она показывала - Гитлер не был «людоедом», а им восхищались достойные цивилизованные люди. А будущий враг Гитлера У.Черчилль говорил, что он завидует немцам, у которых есть такой Вождь, поднявший Германию из пепла.